Прокси-война – это непрямое участие в конфликте третьих сторон, стремящихся оказать влияние на его стратегический исход. В основе прокси-войны лежат отношения между покровителем (benefactor), государственным или негосударственным актором, внешним по отношению к динамике существующего конфликта, и выбранными им протеже, проводниками его интересов (proxies), которые обучаются покровителем, обеспечиваются им оружием и финансами. Такое вмешательство сил, которые кажутся на первый взгляд далёкими от конфликтной ситуации, осуществляется с целью получить максимальную выгоду, при этом сведя риски к минимуму. Короче говоря, прокси-войны являются логичным средством для государств, стремящихся достичь своих стратегических целей, при этом стараясь избегнуть участия в прямом, дорогостоящем и кровавом военном конфликте.
Хотя прокси-методы использовались на протяжении всей истории как средство достижения целей третьих сторон, лишь в XX столетии прокси-войны превратились в продуктивную форму конфликта, актуальность которой в веке XXI будет только возрастать.
Для лучшего понимания сути прокси-войны стоит обратиться к вопросам, которые ставит в своей статье израильский учёный Яаков Бар-Шиман-Тов (Yaacov Bar- Siman- Tov, ‘The Strategy of War by Proxy’, Cooperation and Conflict 19(1984)). Написанная на пике холодной войны статья призвана определить ключевые моменты, характеризующие «прокси-войну как отдельную и уникальную категорию войны». Уже в наше время британский исследователь Эндрю Мамфорд, чей труд о прокси-войне (Andrew Mumford, Proxy Warfare, 2013) стал уже классическим, даёт на них свои ответы, с учётом опыта последних войн.
- Можно ли классифицировать как «прокси» ту войну, в которую внешняя сила вмешивается напрямую?
Нет. Именно косвенное вмешательство является фундаментальным элементом прокси-войны…
2 Важно ли, чтобы оба небольших государства в локальной войне служили доверенным лицом (proxy) для внешней силы?
Нет. Предположение, что прокси-войны строятся только на межгосударственных конфликтах, вводит в заблуждение; также не стоит полагать, что такие войны являются симметричными в использовании прокси-методов. Кроме того, такие войны не ограничиваются «малыми государствами», выступающими в качестве посредника (как то указано в вопросе), поскольку это предполагает, что прокси-войны возникают только из ранее существовавших межгосударственных войн между такими государствами. Они также могут подпитывать другие формы войны и вовлекать крупные государства или негосударственные субъекты.
3 Можем ли мы рассматривать прокси-войну как ведущуюся лишь с одной стороны?
Да. Возьмём, к примеру, советскую оккупацию Афганистана в период между 1979 и 1989 годами. Для Советов эта война представляла собой прямое вмешательство, включающее открытое развёртывание большого количества их собственных войск для поддержки союзного режима. Для американцев, однако, это представляло собой возможность поучаствовать в прокси-войне, финансируя и вооружая бойцов-моджахедов, которые хотели дать отпор Советам. Таким образом, одна и та же война представляла две различные формы вмешательства, одну прямую и одну прокси-, для двух основных сверхдержав…
4. Позволяет ли ситуация, когда одна из внешних сторон сама рассматривает войну как «прокси», определить, что это конфликт именно данного типа, или нам нужно больше внешних сторон, чтобы определить войну по доверенности?
Нет. Определение конфликта как прокси-войны не обязательно должно подтверждаться самими государствами. На самом деле, внешние стороны с большей вероятностью будут называть это «иностранной помощью во внутренних делах», «возможностями дальнего проецирования [силы]» или же прибегнут к каким-либо иным подобным семантическим уловкам.
5. Позволяет ли оценка конфликта внешними сторонами как прокси-войны определить его как войну данного типа или нам нужно, чтобы его рассматривали как прокси-войну одно или оба малых государства?
Нет. Опять же, маловероятно, чтобы участвующие в конфликте стороны сами определяли себя как вовлечённые в прокси-войну, но, скорее такую характеристику им даст широкое международное сообщество, не участвующее в этом конфликте. Но более важным остаётся вопрос не о том, кто инициировал прокси-интервенцию (например, совершается она по просьбе государства-клиента или по предложению государства-покровителя), а о том, как само присутствие оружия или денег, предоставляемых извне, влияет на динамику этой войны.
6. Как отличить прокси-отношения от отношений альянса?
Это возможно в той или иной ситуации, хотя и с трудом. Зачастую уже существующие альянсы между государствами действительно могут привести к запросу или предложению прокси-вмешательства. Однако важно различать союзника как друга, имеющего договорные обязательства и готового разделить кровную цену войны (the blood cost of a war) для достижения общих стратегических целей, и государство-покровителя, использующего стратегию прокси-войны именно потому, что оно не готово разделить это бремя. Следовательно, прокси-отношения гораздо более непостоянны, временны и случайны, чем отношения альянса, которые часто строятся на основаниях общей идентичности или общего восприятия угрозы.
7. Когда большое государство помогает малому, а когда оно его использует?
Тут всё зависит от субъективной интерпретации мотивов вмешательства… Мы всегда должны помнить о том, что Бертиль Дюнье назвал «совместимостью интересов» во время таких вмешательств. Это основа взаимоотношений между покровителем и доверенным лицом (proxy), поскольку она раскрывает понятную обоим взаимную выгоду, которую вмешательство принесёт, если стратегическая цель, мотивирующая прокси-войну, достигнута. Тем не менее, стоит учитывать асимметрию между участниками, традиционно (но не исключительно) охватывающую более мощное и богатое ресурсами государство и менее влиятельное государственное или негосударственное прокси.
8. Может ли большое государство действовать как прокси для малого?
Да, иногда такое имеет место. Крупные государства могут невольно вести прокси-войну к пользе меньшего государства. Американцы возглавили вторжение в Ирак в 2003 году и, например, свержение режима Саддама Хусейна способствовало воплощению долгосрочных иранских амбиций, закрепив за Тегераном роль доминирующей региональной державы, несмотря на то, что американцы не стремились к такому результату. Достижение некоей стратегической цели посредством прокси не обязательно оказывается сознательным или преднамеренным действием.
9. Ограничено ли определение термина «прокси-война» только отношениями большая держава – малое государство?
Нет. Прокси-войны ведутся не только государствами или за них. В частности, в период после холодной войны в качестве доверенных лиц использовались и негосударственные субъекты (например, использование движения «Хамас» Сирией для нападений на Израиль).
