Разговоры о том, что пандемия коронавируса меняет мир, стали уже общим местом в обсуждении политики, экономики и общества. Меняются люди, меняются города и страны, меняется весь глобальный мир. Однако существенные изменения из-за COVID-19 происходят и в сфере, которую в данном контексте упоминают редко, — в мире криминала. Однако буквально на днях «драматическим побочным эффектам в преступном мире» уделило внимание такое авторитетное американское издание как Foreign Policy.
Как отмечает автор материала Робер Магга (Robert Muggah), вскоре после введения карантина, «социальной дистанции» и прочих ограничений для замедления распространения вируса во многих странах фактически наблюдается снижение количества некоторых видов преступлений и роста других. Так, в большей части Северной Америки и Западной Европы резко сократились убийства и нападения с применением насилия, уже в силу того, что существенная часть населения оставалась дома. С другой стороны, сообщается о росте случаев домашнего насилия и преступлений на сексуальной почве.
Среди стран – мировых лидеров по уровню насилия произошло резкое снижение уровня преступлений. В городах США, таких как Чикаго, Лос-Анджелес и Нью-Йорк, наблюдалось ошеломительное снижение числа грабежей и изнасилований. В Сальвадоре, который обычно входит в число самых опасных стран, количество убийств в марте снизилось по сравнению с февралём почти в 2 раза. В ЮАР, лидирующей по преступности стране африканского континента, было зарегистрировано всего 94 убийства за первые несколько недель карантина, по сравнению с 326 за тот же период годом ранее.
Однако, как полагает автор материала, эти улучшения в области безопасности вряд ли будут долгосрочными. «Физическое дистанцирование, комендантский час и приказы о самоизоляции не сдерживают наркокартели, банды и военизированные формирования. Напротив, сочетание нехватки полицейских сил и шоковые колебания спроса и предложения на рынке наркотиков вызывает новые волны насилия, особенно в Бразилии, Колумбии и Мексике, где преступные группировки ведут борьбу за уменьшающийся пирог. Ухудшение безопасности также усугубляется досрочным освобождением заключённых из известных своей жестокостью местных тюрем, некоторые из которых уже сводят старые счета», — пишет Р. Магга.
Сокращение количества убийств, которое наблюдалось в Бразилии в последние три года, прекратилось. В Сан-Паулу, где действует одна из самых влиятельных наркоторговых организаций в Латинской Америке, число убийств возросло на 10% с марта 2019 года по март 2020-го. А в северо-восточном штате Сеара число насильственных преступлений (включая убийства) возросло на 98% всего за 10 дней марте текущего года. Уровень зарегистрированного семейного насилия также вырос в большинстве штатов, в том числе более чем на 50% только в Рио-де-Жанейро.
Мексика также стала свидетелем резкой эскалации насилия со смертельным исходом, особенно в таких штатах, как Чиуауа, Мичоакан и особенно Гуанахуато, в которых доминируют наркокартели. В марте власти зарегистрировали более 2500 убийств по всей стране, что является самым высоким месячным числом жертв с момента начала ведения подобных записей в 1997 году. «Поскольку вооружённые силы и полиция отвлечены на борьбу с пандемией, более 200 преступных групп в Мексике борются за контроль над маршрутами наркотрафика и над незаконной торговлей бензином, хищения которого носят промышленные масштабы», — говорится в материале.
«Даже значительный спад преступности в Сальвадоре перечёркивается резким ростом насилия со стороны банд, наблюдавшимся в последние недели. После того, как в конце апреля в одни лишь выходные дни были убиты десятки людей, президент усилил аресты и санкционировал применение огнестрельного оружия, чтобы остановить кровопролитие. Эти жесткие меры могут усугубить и без того плохую ситуацию: банды уже контролируют тюрьмы страны, а смешивание в них представителей враждующих группировок — путь к катастрофе», — отмечает Р. Магга.
Что любопытно более всего, в этих и других подобных странах именно преступные группировки, а не полиция, обеспечивают соблюдение карантина в неформальных поселениях и трущобах. Это удобный случай для военизированных формирований и мафиозных группировок, чтобы укрепить свою мягкую силу (soft power). Некоторые, например, поставляют туалетную бумагу, консервы и скоропортящиеся продукты для бедных, немощных и пожилых людей. Другие публикуют предупреждения офф- и онлайн о комендантском часе и социальной изоляции. В такой ситуации, когда отсутствует государственное руководство, возрастает привлекательность подобных негосударственных, в первую очередь связанных с криминалом акторов.
«Всплеск насилия, связанного с наркотиками, отчасти связан с изменениями, происходящим на мировых рынках. Замедление международной торговли означает, что картели и банды имеют меньше возможностей для перемещения своих незаконных товаров по глобальным цепочкам поставок, будь то по суше, воздуху или морю. Тем временем производители наркотиков в Боливии, Колумбии, Перу и Мексике пытаются добыть химические вещества-прекурсоры для производства метамфетаминов, фентанила и даже кокаина. Закрытие китайских фабрик влияет не только на экспорт и продажу айфонов, но и на контрафактные товары», — пишет Foreign Policy.
«Глобальный экономический кризис вызывает грандиозные колебания спроса и предложения для наркобизнеса в целом. Предвидя замедление международной торговли из-за пандемии, некоторые латиноамериканские торговцы наркотиками увеличили поставки в последние месяцы. Европейские сотрудники правоохранительных органов сообщают об увеличении импорта кокаина в марте и апреле, когда были изъяты значительные объёмы в Антверпене (Бельгия), одном из самых оживлённых портов континента. И, несмотря на закрытие многих международных аэропортов, спутники отслеживали постоянный поток самолётов, приземляющихся и взлетающих из Гвинеи-Бисау, что свидетельствует о том, что её роль в качестве известного транзитного центра для кокаина сохраняется», — говорится в статье.
«Есть признаки того, что сами потребители ищут альтернативы тем наркотикам, которые становится труднее найти. Растущее число европейцев переходит от импортного кокаина к марихуане собственного производства. Другие запасают наркотики, что будет означать рост цен. В результате некоторые потребители героина переходят на более сильнодействующие и опасные опиаты, такие как фентанил. Ускоряется закупка наркотиков в интернете, в том числе через Darkweb», — пишет Р. Магга.
Автор Foreign Policy считает, что нарушения на мировых рынках наркотиков, «могут быть временными, хотя, не исключено, будут иметь долгосрочные последствия для преступности». «По мере истощения ликвидности банды будут всё чаще нацеливаться на банки, магазины и жильё для получения доходов. В Латинской Америке и других частях мира криминальные группировки всё чаще возвращаются к «старым добрым» методам: похищению людей, вымогательствам и «крышеванию», чтобы поддерживать движение денежных средств. Контрабанда людей пострадает от спада из-за ужесточения границ, в результате чего жертвы торговли людьми подвергнутся ещё большему риску. Между тем, многие преступные синдикаты перейдут в более прибыльный бизнес, особенно в киберпреступность (в частности, вымогательство, фишинг и кражу личных данных), которая резко возросла по мере того, как мир становится всё более цифровым», — говорится в материале издания.
Пандемия COVID-19 также потрясает другие формы оргпреступности. Например, торговлю редкими и вымирающими видами диких животных. Так, в самом начале пандемии Китай запретил торговлю дикими животными. Но это может грозить тем, что такая деятельность переместится в другое место. Уже появляются сообщения о том, что вьетнамские торговцы в Ханое продают клей из тигровой кости и рог носорога в качестве лекарств от коронавируса! Между тем, по сообщениям СМИ, мексиканский картель Jalisco New Generation уже стал одним из крупнейших поставщиков похищенных и пиратских фармацевтических продуктов. Это часть процветающего глобального чёрного рынка контрафактных или краденных лекарств и средств индивидуальной защиты.
Таким образом, COVID-19 приводит к трансформации организованной преступности. В дополнение к растущему насилию, пандемия может усилить социальное, экономическое и политическое влияние некоторых преступных организаций подобно тому, как итальянская мафия и японские якудза стали более могущественными после великих бедствий Второй мировой войны. А значит, негосудартсвенные акторы будут играть всё более значимую роль в мире, который будет строится на развалинах глобального порядка.
Дмитрий Зеленцов
